Выстрела в спину не ожидает никто
Совершено международное преступление — совершено при отягощающих обстоятельствах. Ответственный признал содеянное, но не то что не принес извинения, а, кажется, даже гордится своим поступком.
Россия в последнее время делала всё возможное, чтобы избежать конфликта с Турцией: провластные СМИ в основном хвалили Эрдогана, старались не говорить о незаконной торговле нефтью с запрещенным на территории России ИГИЛ, молчали о поддержке правящей партией в Анкаре «Братьев-мусульман» в Египте и крымско-татарского «Меджлиса» на Украине. Сдерживались, когда шла речь о тех, кто более других мог быть заинтересован в провале сирийской операции российских ВВС и кто, судя по всему, предпринимал самые разнообразные усилия, чтобы нанести России максимальный ущерб.
Российская дипломатия проводила многовекторную политику, стараясь без необходимости не ссориться ни с Израилем, ни с Саудовской Аравией, ни с Египтом. Турция вообще рассматривалась чуть ли не как приоритетный торговый партнер, хотя наши внешнеполитические интересы расходились решительно по всем направлениям — по Сирии, по Египту, наконец, по Крыму. Тем не менее мы пытались не дать Эрдогану повода считать нас противниками.
Однако турецкий президент, выигравший наконец парламентские выборы и расчистив себе дорогу к суперпрезидентству, решил, что настало время действовать решительно. Запад в случае чего прикроет спину. Да, Обама явно не любит Эрдогана, но, надо признать, Эрдоган тут не исключение — он не любит и саудовских шейхов, и Асада, и Нетаньяху, и Путина. Обаме куда приятнее иметь дело с послушными европейцами. Однако, что бы ни думал Обама, Турция защищена коллективным договором о безопасности со странами Североатлантического блока. Ударить по Турции означает ударить по НАТО.
Это значит, что Анкаре можно делать, что угодно: спонсировать исламистов в Египте, торговать нефтью с ИГИЛ, сбивать российский истребитель, да еще хвастливо в этом признаваться. Мол, нет, это не ошибка, это наших рук дело. Попробуй ударь, за меня заступится почти целый мир.
Это на блатном языке, кажется, называется словом «отморозок» — преступник, творящий что-угодно, зная, что за него в случае чего вступятся авторитетные кореши. Кореши пока раздумывают, как им поступить с отморозком. НАТО собралось на совещание, там обсуждают ситуацию, вырабатывают оптимальное решение.
Если укажут отморозку на его место, призовут к ответу, нет проблем — Россия сможет продолжить борьбу с ИГИЛ, а коалиция с Западом в этой борьбе даже укрепится. Как будто какие-то соответствующие сигналы в пользу такого разрешения ситуации есть, вот «Меджлис» неожиданно распорядился (так в информационном сообщении) прекратить энергетическую блокаду Крыма. Может быть, западные союзники дали понять своим друзьям, что они зашли слишком далеко. Но, с другой стороны, Пентагон уже фактически умыл руки, мол, разбирайтесь сами, хотя правонарушения, мол, как бы и не было.
Итак, если Запад осудит Эрдогана за сбитый истребитель, тогда восстанавливается статус-кво. План А работает. А если нет и, скорее всего, нет? А если и это не конец? Если у России план Б на этот случай?
Готовы ли мы в этом неблагоприятном случае выбрать жесткий изоляционистский курс? Без крайностей, без ненужного пафоса, но твердый и недвусмысленный? Без нынешнего бархата, когда почти в каждой телепрограмме благоухают своими ядовитыми испарениями пресловутые сто цветов? Когда представитель МИДа говорит об отсутствии у нас ценностных противоречий с Западом, а руководитель главного пропагандистского ресурса, вещающего на заграницу, признается, что наши расхождения с США сродни расхождениям между двумя штатами в самих США?
Нет, мне лично нравится этот бархатный мир, я отнюдь не горю желанием его потерять. Мне лично здесь комфортно. Но если Россия уйдет из Средиземноморья, признаемся, она едва ли уместится в Минский формат, а это значит, что эта слабая надежда на «оттепель» в российско-европейских отношениях сменится такими «заморозками», по сравнению с которыми нынешний климат покажется просто курортным. Каким он и является на самом деле.
Не хочется расписывать будущие ужасы, и так невесело. Но очевидно, что Запад должен быть так же заинтересован в нашей нынешней «разрядке», как и Россия.
Увы, лидер Запада — США — это пока умело скрывает. А зря. Мы видим, что европейские страны, например Франция, относятся к этой ситуации не столь беспечно: французы понимают, что если Россия уйдет со средиземноморского фронта борьбы, американцы придут далеко не сразу. Они будут продолжать кружиться в трех соснах, разыскивая среди боевиков-джихадистов оппозиционеров, искренне преданных идее демократии. Пока американцы будут заняты любимым делом — поиском демократов в стане исламистов, дамасский режим действительно рухнет и вместе с серией новых геноцидов на Ближнем Востоке развернется борьба титанов: группировок, ориентированных на Турцию, на Саудовскую Аравию и на Катар. Это я не говорю уже об Иране, который, конечно, будет героически защищаться от региональных хищников.
Между тем на нефтедолларах будет вызревать и новоявленный террористический «халифат», который рано или поздно поставит Север Средиземноморья на колени. Если, конечно, западные страны не вспомнят заветы Уинстона Черчилля и не станут травить народы Юга Средизнемноморья отравляющими газами, а то и чем похуже.
А Россия?
А Россия будет смотреть на этот кровавый ужас с ледяным равнодушием. А любители и знатоки европейской музы, возможно, будут с долей меланхолии вспоминать стихи проклятого немецкого поэта:
Что нам Тирренское взморье,
Что нам долина олив —
Средиземноморье,
Исчерпанный мотив.
Влага из горла кратера
Вылита навсегда,
Пусты под небом Гомера
Белые города.
