М. Найт Шьямалан: «Фильмы ужасов открывают то, что мы о себе не знали»

26 ноября в российский прокат выходит «Визит» — первый за долгие годы фильм ужасов М. Найта Шьямалана и одновременно одна из лучших работ в его карьере. Брат и сестра (Эд Оксельбунд и Оливия ДеДжондж) едут навестить в Пенсильванию своих бабушку и дедушку, которых никогда не видели. Давным-давно их мама покинула родительский дом и разорвала все контакты. Годы идут, старые обиды уходят, пришло время для воссоединения семьи. В уютном доме на отшибе бабушка и дедушка ждут с распростёртыми объятиями внуков. Здесь можно делать всё, что заблагорассудится. Главное — ни в коем случае выходить из комнаты после 9.30 вечера.

Постановщик легендарного «Шестого чувства», который последние годы снимал высокобюджетные блокбастеры («Повелитель стихий», «После нашей эры»), решил наконец вернуться к своему любимому жанру, да еще в партнерстве с Джейсоном Блумом — продюсером франшиз «Паранормальное явление» и «Синистер». В духе модных тенденций «Визит» снят в технике мокьюментари (псевдокументального кино). Корреспондент «Известий» обсудил с М. Найтом Шьямаланом новый поворот в его карьере и перспективы жанра хоррор.

— Еще только прочитав описание фильма, можно было догадаться, что ваших героев занесет в Пенсильванию. У вас действие почти всех фильмов происходит там.

— Конечно, Пенсильвания — это моя любовь. Я же здесь вырос. Родился в Индии, но провел детство здесь.

— А как режиссера что вас там привлекает?

— Я же впитал эти места, мне там легко и комфротно. Вообще это очень американский штат, и здесь очень многое становится понятно о США. Город Филадельфия, опять же, сыграл выдающуюся роль в истории страны. Так что — идеальная съемочная площадка (смеется).

— Расскажите, почему вы решили уйти от блокбастеров в независимое кино?

— Мне захотелось большей свободы действий. Большое кино — это очень тяжелый, технологичный процесс, там под твоим началом работает гигантское количество людей. А когда ты снимаешь нестудийный фильм, всё очень интимно, минимум съемочной группы. Можно тщательнее сосредоточиться на самой истории, на работе с актерами. Я как бы вернулся к истокам — я же начинал с независимого кино, когда снимать приходилось чуть ли не у себя дома.

— А что появилось раньше — желание сделать мокьюментари или история?

— Как-то всё само сошлось. Мне хотелось снять что-то мощное, оригинальное, и я шел от характеров, которые мне придумались: брат и сестра, такие разные, но так дополняющие друг друга. Парень — фанат рэпа, невозможный чистюля. Девушка обожает кино, хочет стать режиссером. И решает заснять первую встречу с бабушкой и дедушкой, которых не видела никогда. И по мере того как характеры обрастали подробностями, появилась драматургия, затем диалоги и т.д. И по мере развития идеи я размышлял, какие возможности таит в себе история, какие темные тайны могут скрываться в прошлом этой семьи.

— Какой был баланс между импровизацией и сценарием? Все-таки специфика жанра, опять же дети в кадре — наверное, что-то по ходу приходилось менять, дополнять?

— Да, жанр мокьюментари требует максимального ощущения реальности всего происходящего, но достигали мы этого не с помощью импровизации. Я снимаю «расчетливое» кино — каждый шаг, каждое слово я старюсь прописывать в сценарии заранее. А чтобы всё было естественно, мы заранее всё отрепетировали, читали текст, как пьесу. В этом еще плюс независимого кинопроизводства — у нас было достаточно времени, чтобы подготовиться к съемкам, прочувствовать историю, обжиться в этом доме — уютном и одновременно зловещем.

А то, что дети… Знаете, никаких проблем не было. Работать с Эдом Оксельбундом и Оливией ДеДжондж — одно удовольствие. Мне повезло, что я нашел их (кстати, в Австралии). Это самые экстраординарные несовершеннолетние актеры в мире! Невероятно умные, профессиональные, которые действительно работают над ролью. Мы очень глубоко забрались, когда разбирали их персонажей. Вообще, помимо навыков и таланта, у работы с детьми есть определенная специфика — это родители (смеется). Часто успех зависит от их стараний, и могу сказать, что в моем случае родители актеров стали моими сорежиссерами. Ну и еще важно, что Эд и Оливия — просто хорошие люди. Это не только облегчает съемочный процесс, но и меняет сам фильм. Камера — это гигантская линза. Мы, может, этого не ощущаем, а аудитория понимает сразу, кто перед ними на экране.

— В этом проекте вы сотрудничали с продюсером Джейсоном Блумом. Каков его вклад в  фильм?

— Мы познакомились несколько лет назад — Джейсон сам вышел на меня, хотел привлечь для одного замысла. А сейчас я к нему обратился, уже когда весь фильм был снят и смонтирован. И очень это круто, что он влюбился в проект и помог на финальной стадии, а также связал с Universal как дистрибутором. Джейсон — уникальный человек, с прекрасной интуицией. Он снимает невероятно крутые малобюджетные фильмы вне студийной системы, но прокатывает их через мейджорскую сеть. Оказалось, что это чрезвычайно успешная модель.

— Однако по «Визиту» кажется, что вы высмеиваете жанр мокьюментари, в котором работает Блум.

— Я бы не сказал, что это пародия. Мне вообще нравится черный юмор. Я много такого пробовал в своем сериале «Сосны» для Fox. Пугать людей и смешить — отдельный талант, это невероятно трудно, особенно если делать все одновременно (смеется). Такие сильные чувства объединяют зал — этих незнакомых людей в темноте. И страх, и смех высвобождают людей, дают очищение. Поэтому я стараюсь это использовать. И в смехе, конечно, есть критический элемент, но «Визит» высмеивает не жанр, а более важные вещи (смеется).

— Вам не кажется, что жанр ужасов сейчас переживает период застоя? Хотя бы потому, что мокьюментари, главный современный жанр хоррора, — это просто новая манера, с помощью которой пересказывают старые сюжеты. Я сейчас не про «Визит» — у вас как раз всё не так.

— Мне кажется, что базовые страхи — они таятся где-то в глубине. У меня есть целая теория на этот счет. Когда мы делаем фильмы ужасов, мы открываем то, что о себе не знали. Если экранизировать один и тот же материал, один и тот же сюжет, то с каждым разом будет всё менее и менее страшно, всё менее интересно. Поэтому нужно искать оригинальные сюжеты, оригинальные темы, то, чего не было раньше, то, что раньше не ощущалось. Вы видели фильм «Оно следует за тобой» (американский фильм ужасов режиссера Дэвида Роберта Митчелла, премьера состоялась на Каннском кинофестивале 2014 года. — «Известия»)?

— Да, конечно, мощное кино.

— И я в восторге от этого фильма. Это круто и как развлечение, и как высказывание. О том, что последствия наших поступков нельзя предугадать. Вот ты совершил какой-то незначительный проступок, а потом постоянно, днем и ночью, должен ждать расплаты. Ощущения сложно объяснить на словах, но, несомненно, этот фильм открывает новое измерение страха и раздвигает возможности жанра. Вот подтверждение, что и сегодня в хорроре можно делать оригинальное и волнующее кино.