ЦБ разработал три варианта санации НПФ

Зампредседателя Банка России Владимир Чистюхин в разговоре с «Известиями» заявил, что правильно считать доходность пенсионных накоплений за десяток лет — по данным регулятора, с 2002 по 2012 год доходность составила в среднем 10,5% годовых, превысив инфляцию за этот период. Чистюхин также сообщил, что ожидает бюджет в случае отмены накопительной части пенсии и какие основные претензии у Центробанка есть к негосударственным пенсионным фондам.

— Банк России регулирует пенсионный рынок с 1 сентября 2013 года. Сколько за это время поступило жалоб на неправомерный перевод пенсионных накоплений граждан в негосударственные пенсионные фонды (НПФ)? Сопоставимо ли число жалоб со статистикой Пенсионного фонда России (15 тыс. жалоб за 2014 год)?

— За весь прошлый год в Банк России поступило 68 жалоб граждан на то, что их пенсионные накопления находятся не в том фонде, в котором они предполагали. Особо подчеркну, что это прошлые случаи, имевшие место еще тогда, когда существовала проблема с трансфер-агентами — посредниками, которых нанимали НПФ для привлечения клиентов. Недобросовестные агенты, не заботясь об имидже НПФ, любыми способами переводили пенсионные накопления граждан из фонда в фонд — они подсовывали документы на подпись, сами оформляли какие-то бумаги. После этого были приняты определенные законодательные решения, и деятельность трансфер-агентов была заморожена. Теперь, чтобы перейти из фонда в фонд, недостаточно подать заявление в новый НПФ, как это было раньше, а необходимо также обратиться в ПФР либо напрямую, либо через фонд, из которого гражданин уходит.

С одной стороны, такая система контроля является положительным аспектом, но для гражданина есть сложности: он должен обратиться как в тот фонд, куда переходит, так и в ПФР. Сейчас, на мой взгляд, действительно существует проблема создания простого и легкого канала по переходу из фонда в фонд. Правда, и в настоящий момент можно использовать электронно-цифровую подпись и в электронном виде всё подписывать, но необходимы дальнейшие шаги по упрощению этой процедуры.

— В жалобах, которые поступают в ПФР, речь идет также о таких схемах неправомерного перевода пенсионных накоплений, когда привлекаются аффилированные с НПФ структуры, например банк.

— Мы о таких случаях знаем, но они редко встречаются по сравнению с теми историями, которые связаны с деятельностью трансфер-агентов. Действительно, в ряде случаев менеджеры банков, продавая кредитные продукты, одновременно уговаривали клиента перейти в НПФ. Более того, не просто уговаривали, а создавали некие стимулы — говорили о пониженной процентной ставке, более выгодных условиях. Такие случаи были, но в общей массе они незначительны.

— Так или иначе эти аспекты станут неактуальны, если накопительную часть пенсии отменят. Главный аргумент социального блока правительства в пользу ее несостоятельности — это низкая доходность от инвестирования пенсионных денег. Согласны ли с этим аргументом в ЦБ?

— Всё дело в том, как считать. Когда говорят о доходности НПФ, как правило, обращают внимание на какой-то очень узкий период времени, зачастую берут всего 1 год, при этом забывая, что фонды инвестируют пенсионные накопления на длительный период времени. Если мы посмотрим среднюю доходность с 2002 по 2012 год, то, по нашим расчетам, она приближается к среднему уровню 10,5% в год, и это выше средней инфляции за тот же период времени. Но, конечно, если мы возьмем 2014 год, то доходность окажется практически нулевая. Такая же ситуация с доходностью была и в 2008 году. Но если мы к 2008 году прибавим 2009-й и 2010-й, то доходность составит за этот период уже 39%. За 3 года 39% — вполне нормальная доходность. И то, что бюджет сможет дать лучшую доходность, чем рынок, — это большой вопрос. Если цены на нефть будут высокими, то, может, такая возможность и будет. А если нет — не знаю.

— Тем не менее социальный блок правительства настаивает, что речь идет не об отмене накопительной пенсии, а лишь о переводе ее в добровольный формат, что позволит повысить эффективность управления пенсионными накоплениями. Может, оно того стоит?

— Когда речь идет о том, что накопительная пенсия не отменяется, а переводится в добровольный формат, в этом есть некое лукавство. Сегодня независимо от вас работодатель перечисляет 22% от вашей зарплаты на формирование вашей пенсии. И если вы до конца 2015 года воспользуетесь своим правом выбора варианта пенсионного обеспечения (или уже воспользовались), то 6% из них будут идти на формирование накопительной части. И эти отчисления будут производиться независимо от вас.

Теперь предположим, что накопительную пенсию переводят в добровольный формат и вам говорят: возьмите и самостоятельно определенный процент от своей зарплаты направляйте каждый месяц на добровольные накопительные программы. В этом случае вы будете делать это сами, а не работодатель за вас, как сейчас. Для этого в рамках своего текущего дохода вы должны обладать неким жирком, то есть должна быть какая-то часть дохода, которую вы готовы будете инвестировать в пенсию. С моей точки зрения, это больше миф, чем реальность: во-первых, зарплаты не настолько высокие, чтобы что-то откладывать в текущем режиме, во-вторых, в стране отсутствует привитая годами культура накопления.

— Может быть, перевод накопительной пенсии в добровольный формат повысит эффективность управления ею? Что показывает зарубежный опыт?

— Доходность сопоставима: целый ряд НПФ, работающих в России, одновременно управляют и пенсионными накоплениями, и пенсионными резервами, то есть фактически добровольными накоплениями. В отдельных случаях доходность пенсионных резервов может быть чуть выше, но только потому, что это более рискованные вложения, а в определенных случаях, когда рынки падают, она оказывается даже ниже. Таким образом, оснований предполагать, что перевод накопительной части в добровольный формат позволит повысить ее эффективность, нет.

Во многих зарубежных странах накопительная пенсия является обязательной. Есть и такие страны, где накопительный элемент переведен на добровольную основу, но зачастую в них возникают серьезные проблемы с бюджетом, поскольку значительная его часть идет на выплаты пенсионерам. Часто в качестве примера приводят Грецию, которой эксперты Мирового банка еще до кризиса предсказывали бюджетный коллапс именно из-за несбалансированности пенсионной системы, потому что бюджет тратил огромные деньги на выплаты пенсионерам.

— Но всё же если создать стимулы (налоговые льготы и вычеты, программы софинансирования) для развития накопительной пенсии в добровольном формате, как настаивает социальный блок, тогда может быть у нее будущее?

— Развивать добровольные накопления со стимулами лучше, чем без них. Но давайте подумаем, есть ли разбег, например, для введения налоговых льгот? Ставка налога на прибыль физлиц составляет 13%. Если бы у нас размер налога был, как во многих странах, — 45–50%, тогда это имело бы смысл. А так, куда нам двигаться от 13%? Совершенно некуда. Если мы говорим о системе софинансирования [дополнительный к накопительной пенсии механизм: каждый вложенный россиянином дополнительный рубль государство удваивает], то можно посмотреть на текущую ситуацию, когда в нее записалось гораздо больше людей, чем ее реально используют. Причина в том, что у граждан попросту нет лишних средств, чтобы начать вкладывать в добровольную систему. Поэтому теоретически стимулы — это лучше, чем их отсутствие, но, я боюсь, практического реального эффекта это принесет немного.

— Каковы перспективы перевода накопительной пенсии в добровольный формат?

— Первое — это приведет к увеличению нагрузки на бюджет в будущем. Второе — граждане лишатся реальных накоплений, а все страховые взносы, уплаченные работодателями, будут переведены в балльную систему. Для меня более выгодно, пусть даже с меньшей доходностью, иметь деньги на счете, чем в виртуальных баллах, притом что стоимость одного балла может меняться.

И третье — в случае отказа от периодических отчислений в обязательном порядке на формирование накопительной части мы лишим экономику долгосрочного инвестиционного ресурса. За счет баллов ничего не проинвестируешь. В результате это также приведет к увеличению нагрузки на бюджет, поскольку для реализации инвестпрограмм потребуются ресурсы. Есть три источника таких ресурсов — рынок, бюджет и иностранные инвесторы. Иностранных инвесторов сегодня нет, бюджет перегружен, если мы лишим средств и рынок, то встанет вопрос — где их взять?

— Есть ли возможности для повышения доходности пенсионных накоплений?

— Доходность повышать можно несколькими путями. Первое — надо стимулировать НПФ вкладывать в менее ликвидные, но более доходные инструменты. Это могут быть инфраструктурные проекты, концессионные облигации, какие-то долгосрочные облигации. Но для этого потребуется изменить правила, которые действуют в отношении НПФ и по которым они по итогам каждого года должны показывать доходность. Нужно дать фондам возможность в пределах определенного периода времени показывать убыток, но чтобы на конец этого периода они выходили на доходность. Тогда НПФ будут более толерантны к такого рода долгосрочным вложениям. Такое предложение об установлении пятилетнего горизонта уже поддержал и Банк России, и Министерство финансов. Обсуждается также вопрос о расширении перечня активов для инвестирования пенсионных накоплений.

— Именно ЦБ определяет перечень активов для инвестирования НПФ. Какие инструменты вы планируете разрешить?

— В частности, мы изучаем возможность инвестирования пенсионных накоплений в так называемые фонды денежного рынка и в еврооблигации. Важным шагом может также стать изменение некоторых правил бухгалтерского учета для НПФ. Сегодня фонды могут учитывать приобретенные ценные бумаги только по справедливой стоимости. У них нет такого портфеля, как портфель до погашения, где бумаги не переоцениваются в ежедневном режиме, а могут оцениваться по амортизационной стоимости, то есть фактически под бумаги создается некий резерв. Наличие такого портфеля, который допускают международные стандарты финансовой отчетности и который сегодня уже используют банки, позволило бы фондам вкладываться в долгосрочные финансовые инструменты, в инфраструктурные проекты, не опасаясь ежедневной волатильности рынка.

— Ранее сообщалось о разработке механизма санации НПФ. Есть продвижение по вопросу?

— Сейчас мы будем начинать консультации с Министерством финансов относительно формулировок. Наши предварительные предложения подготовлены. Первое — это возможность передачи портфелей требований и обязательств от одного фонда к другому. Второе — санирование по аналогии с банками, то есть поиск инвестора и, возможно, привлечение денежной поддержки со стороны Агентства по страхованию вкладов, чтобы фонд продолжил существование под руководством нового инвестора. И третье — внедрение модели банкротства, похожей на модель банкротства кредитных организаций.

— В настоящее время Центральный банк проводит проверки НПФ с цель включения их в систему гарантирования пенсионных прав граждан. Какие основные претензии к фондам возникают в ходе аудита?

— Первая группа претензий связана с активами. В одних случаях мы не могли установить юридическую связь между фондом и фактическим активом, которым фонд владел. Это была некая цепочка ценных бумаг, каких-то SPV, специальных компаний, находящихся в офшорной зоне. При банкротстве одного из звеньев цепочки, с нашей точки зрения, фонду было бы очень сложно дотянуться до этого актива. Когда мы сталкивались с такой ситуацией, а менеджмент фонда претендовал на то, чтобы вступить в систему гарантирования, мы выставляли очень жесткие требования, чтобы эта цепочка была изменена и чтобы юридически прослеживалась взаимосвязь между фондом и тем конечным активом, на который потрачены деньги. При этом зачастую использовались дополнительные механизмы обеспечения, в частности гарантии или поручительства компаний и физлиц. В некоторых ситуациях нас смущала концентрация активов на каком-то одном сегменте. Нет смысла скрывать, что в первую очередь нас волновали девелоперские проекты, операции с недвижимостью.

Другая часть претензий касалась выстраивания внутреннего управленческого инвестпроцесса. Многие фонды всё отдавали в руки управляющей компании, и сами по большому счету не понимали, куда УК собиралась инвестировать пенсионные средства. Правда, в основном это были случаи, когда УК либо ранее были аффилированы с НПФ, либо находились с фондом в достаточно тесных бизнес-отношениях, то есть фонд мог им доверять. Несмотря на это, мы считаем, что фонд должен нести самостоятельную ответственность за инвестирование пенсионных средств, предлагать стратегию инвестирования и выдвигать требования к УК.

Также претензии были связаны с исполнением формальных требований законодательства о противодействии легализации доходов, полученных преступным путем. Я сразу хочу оговориться, что это никоим образом не связано с какими-то схемами. Речь идет о выполнении определенных формальных требований, например полном заполнении анкеты клиента. Дело в том, что закон о противодействии легализации преступных доходов в первую очередь направлен на банки, которые с клиентами взаимодействуют регулярно. Если по первым двум категориям претензий могу с достаточной уверенностью сказать, что все проблемы решены, то по третьей проблеме — еще предстоит работа и, возможно, даже потребуется менять законодательство для того, чтобы всем этим требованиям соответствовать на 100%.