Говорили 15 часов, всю ночь — таких переговоров никто уже и не припомнит. Договорились до того же, до чего и в прошлый раз — прекращение огня, отвод техники, восстановление контроля над границей и т.д. В прошлый раз не сработало — и что же изменилось, почему должно сработать в этот? Ничего не изменилось. Только утекло еще больше крови и, значит, только еще больше накопилось озлобления. Более того, предыдущее перемирие Киев использовал как передышку, пит-стоп — и почему в этот раз должно быть иначе?
Переговоры обрастали слухами, чаще всего прямо противоположными. То говорили, что представители ЛНР и ДНР отказались подписывать (даже уже не важно, что именно), то — что подписали. То наш МИД говорил, что переговоры идут хорошо, то немецкий МИД говорил, что плохо. Говорили, что переговоры-де специально проводятся ночью, потому что за океаном в это время как раз светлый день. Говорили, что президента Украины вводят в заблуждение собственные военные. Что договорились об особом статусе Донецкой и Луганской областей. И — что не договорились. Порошенко заявил, что договорился об освобождении Савченко.
С кем, с нашими следователями?
Говорили, говорили, говорили — и сама масса этих слов вовсе не настраивает на оптимистический лад. Наоборот, чем больше слухов, тем тревожнее. Настоящие мирные переговоры, то есть такие, которые миром заканчиваются, так, в такой атмосфере, не проводятся.
А значит, нас ждет новый виток споров о том, есть ли у Путина хитрый план. И новые разговоры о санкциях. И новые публикации украинских СМИ о российских батальонах, полках, дивизиях, безостановочно заходящих на Украину. И о «террористах», которые сами обстреливают свои города. И новые обстрелы. И еще тысячи жизней. И рано или поздно — новые переговоры.
До тех пор, пока мир действительно не станет нужен всем без исключения. Пока же — кому война, а кому мать родна. Конгресс срочно приготовил закон, по которому $1 млрд из карманов американского налогоплательщика должен перекочевать на счета производителей оружия. Американский президент прямым текстом говорит, что гражданская война на Украине ведется в интересах Соединенных Штатов.
Правда, предыдущую партию американского оружия предприимчивые киевские чиновники, кажется, перепродали в Сирию — но какая разница продавцу, у кого в конечном счете оказался его товар? Главное, что за него заплачено.
Один из руководителей ИГИЛ рассказал на допросе, что собирал армию на деньги США. Американский налогоплательщик, таким образом, финансирует теперь обе стороны войны в Сирии — что может быть удобнее? Для продавца, само собой. Главное — продавать оружия всем поровну, чтобы война не заканчивалась как можно дольше. Формула капитализма, напомню, по Марксу, — сначала создать потребность, а потом ее удовлетворять.
Осталось понять, какова переговорная позиция нашей стороны — ведем ли мы переговоры хотя бы в какой-то мере успешно или проваливаем одну за другой возможность остановить эту войну мгновенно, включив что-то вроде памятного «принуждения к миру»?
Тут, мне кажется, уместно будет вспомнить о разнице между охотой и рыбалкой. На охоте зверя нужно убить быстро, одним точным смертельным выстрелом, в идеале в глаз, чтобы не испортить шкуру. На рыбалке, наоборот, рыбу водят — водят по кругу, берут измором, то ослабляя натяжение, то сматывая леску, чтобы в конечном счете ее, обессиленную, бережно подхватить в сачок.
Всё происходящее в Минске похоже либо на плохую охоту, либо на хорошую рыбалку. Что это на самом деле — сейчас, подозреваю, никто не знает наверняка. И совершенно ясно это станет только спустя много лет. История доступна нам только как текст, а смысл текста ясен, только если известен финал.
Но то, что наш президент скорее рыбак, чем охотник, внушает, как говорится на дипломатическом языке, осторожный оптимизм.
