У Первой мировой женское лицо
Российских фильмов о Первой мировой войне мало. Особенно в сравнении с кино о Второй мировой. Перед ужасами фашизма реальность 1914–1918 годов как будто меркнет. Очевидцев Первой мировой уже нет на свете, а в истории ее так много пробелов и вопросов, что это поистине «неизвестная война».
Свой вклад в заполнение пробелов решил внести Игорь Угольников — автор идеи и генеральный продюсер полнометражной картины «Батальон смерти». Съемки завершились в апреле, сейчас фильм в стадии постпродакшн. Он должен быть готов к 1 августа — когда исполнится 100 лет после того, как Германия объявила войну России. Выпускать «Батальон смерти» в широкий прокат решено осенью.
Работая над фильмами «В июне 41-го» и «Брестская крепость», Угольников, по его словам, задумывался над причинами Второй мировой и пришел к выводу, что она — неоконченная Первая мировая. В качестве режиссера он пригласил Дмитрия Месхиева, которому военная тема тоже не чужда: его звездным часом стал фильм «Свои».
При разработке сюжета авторы картины явно хотели опровергнуть постулат: «У войны не женское лицо». Сценарий Ильи Авраменко — о «батальоне смерти», организованном в Петрограде в 1917 году из представительниц слабого пола. Возглавила батальон Мария Бочкарева. Эту уникальную женщину, прошедшую блистательный путь от крестьянки до воина, играет Мария Аронова.
Насколько слабый пол в военно-полевых условиях остается слабым — отдельный вопрос. Для сценария, конечно, выгодней, чтоб таковым оставался — сложно представить себе современный игровой фильм без любовной линии, пусть даже наголо стриженые женщины-бойцы и кажутся самыми что ни на есть мужчинами.
— «Батальон смерти» создавался под эгидой «патриотическое кино», но при этом он существует между разными жанрами, — сказал «Известиям» исполнитель роли Керенского Марат Башаров. — В чем-то это мелодрама, потому что наша история и про любовь. В чем-то комедия, даже фарс. В чем-то фильм ужасов, ибо ужасы сопровождают любую войну.
Как признался актер, самым сложным для него оказалось передать харизму персонажа.
— Да, сохранились фото, кинохроника. Но ведь они не передают энергию, позволявшую Керенскому манипулировать и отдельными людьми, и целыми батальонами, и историей вообще. Трудно сыграть человека, убеждающего женщин идти на смерть. Идти защищать страну вместо мужчин. В моем персонаже должно быть то, что заставило героинь Марии Ароновой, Марии Кожевниковой, Ирины Рахмановой, Янины Малинчик и многих других поверить ему.
Авторы картины серьезно отнеслись к историческому антуражу. В этом могли убедиться петербуржцы, ставшие свидетелями съемок. Последние съемочные дни прошли на территории Инженерного замка, где базировался батальон. Солдаты с винтовками, прогуливающиеся аристократы, снующие разночинцы, бабы в платках — словно машина времени сделала Петербург Петроградом.
— Чтобы можно было снимать в ключевых точках города, Угольникову пришлось договариваться с властями, — сказал «Известиям» креативный продюсер картины Евгений Айзикович. — Благодаря Сергею Шойгу разрешили перекрыть Дворцовую площадь, а этого для киносъемок не делали со времен Сергея Бондарчука. Кстати, горожане, видя оцепленную Дворцовую и вооруженных людей, всерьез тревожились — что же происходит?
Съемки проходили под строгим наблюдением консультантов. Для батальных сцен были вырыты окопы, русские и немецкие — с соблюдением всех деталей, позволяющих различить их. Режиссер по максимуму задействовал реальную фактуру, начиная от такой грозной материи, как подлинные броневики, и кончая духовными субстанциями. В сцене присяги, когда священник призывает на воительниц Божие благословение, окропляя их святой водой, снимался настоящий служитель церкви.
Сами условия съемок способствовали подлинному актерскому вживанию в образы персонажей. Это и колоссальные спортивные нагрузки для актрис, и стояние часами на холоде по стойке «смирно», и необходимость полностью состричь волосы (хотя изначально авторы думали обойтись хитростями гримеров-постижёров).
Как рассказала «Известиям» актриса Мария Кожевникова (а она первая лишилась роскошных волос в первый съемочный день), художник предусмотрел для нее нижнее белье, сшитое по образцам той эпохи. Правда, поверх надеты гимнастерка и шаровары и зрители этого белья не увидят. Но, по словам актрисы, сам факт его наличия дает ей особое ощущение времени.
— При всей внешней достоверности наша задача — дать образ эпохи, — заметил художник по костюмам Сергей Стручев. — Ведь я не просто взял шинели из подбора — для главных героинь я придумал шинели с более изящным кроем. Женщина даже в военном кино должна оставаться красивой. Реконструкцией пусть занимаются музейщики, а кино создает отдельный мир. В «Турецком гамбите», над которым я работал, цветовое решение яркое, будто подсказанное палящим солнцем, а здесь мир — тусклый, пожухлый.
Генеральный продюсер не стал называть сумму, в которую обошелся фильм, заметив, что затрат — и финансовых, и организационных — вдвое больше, чем было на «Брестской крепости».
— Сейчас важнейший вопрос — как выстроить прокат и рекламную кампанию, — сказал Игорь Угольников. — Как правильно представить зрителю картину в нынешней ситуации, когда фильм столь резонирует с нашей жизнью?
В самом деле, трудно сейчас прогнозировать, в каком контексте окажется фильм, когда выйдет в прокат, как жизнь подкорректирует его восприятие. Но можно сказать с уверенностью: сейчас самое время для хорошего патриотического кино.
