Стратегия самоочистки

Ростовщики или благодетели? В таком ключе сегодня идет полемика вокруг распространяющейся в России практики микрофинансового кредитования. Примирить ее противников и сторонников не удается: одни ратуют за законодательное ограничение процентов, другие, опираясь на международный опыт, говорят о бессмысленности подобного регулирования. За короткими деньгами под сверхвысокие проценты россияне обращаются все чаще, но закручивание гаек приведет лишь к уходу бизнеса «в тень» и к полному бесправию клиентов.

До начала 2011 года, когда вступил в силу федеральный закон «О микрофинансовой деятельности и микрофинансовых организациях», то есть на протяжении почти двух десятилетий, сфера займов в нашей стране относилась к феномену, который руководство Росстата корректно называет «ненаблюдаемые сектора экономики», фактически же – сфера теневого, криминального бизнеса.

Заем кредиту не чета

«По российскому законодательству кредиты выдают исключительно банки, займы же, согласно нормам ГК РФ, все, кто хочет, – разъясняет юридические нюансы Михаил Мамута, президент Национального партнерства участников микрофинансового рынка (НАУМИР). – Это логично, поскольку право распоряжаться своими деньгами есть у любого юридического и физического лица». До 2011 года все небанковские организации работали в рамках Гражданского кодекса, теперь существенная их часть зашла под закон о микрофинансировании, «серый» же рынок пытается «маскироваться» под микрофинансовые организации (МФО). Здесь необходимо ужесточить законодательство, чтобы потребитель не был введен в заблуждение. Все знали, что рынок небанковского кредитования существует, но его масштабов «не видели» и измерить не могли, за исключением специализированных организаций, финансирующих малый бизнес. Очевидно, что все операции с физлицами, по сути, происходили по «серой» схеме. Необходимо было подумать над повышением защиты прав заемщика.

Обратить внимание на проблему властям пришлось, когда она приобрела особую остроту – в кризис 2008–2009 годов и последовавшие смутные финансовые времена: народ начал активно занимать под любые проценты. Принятый закон ограничил микрокредиты суммой в 1 млн рублей. В итоге за прошедший год объем рынка микрофинансирования в России вырос на 34% и достиг 33 млрд рублей. По оценкам «Деловой России», доля микрокредитов в общем объеме рынка кредитования составляет не более 2–3%.
Федеральная служба по финансовым рынкам (ФСФР) ведет госреестр МФО, куда теперь входят участники рынка – на сегодня их около 1200. МФО пожелали стать «прозрачными» для регулятора и клиентов: но их регистрация не является обязательной. Поэтому «многие из тех, кто «сидит в тени», пока неплохо себя чувствуют», уверен Михаил Мамута.

На заборе написано, а там…

Количество юрлиц, которые дают взаймы предпринимателям и физлицам, оценивается в десятки тысяч. Призывными объявлениями заклеены метро, остановки, заборы, даже тротуары. Пресса пестрит историями о ростовщичестве и криминале, процветающих под маской «микрофинансовых организаций». В то же время специалисты успокаивают: криминала больше не стало, а клиенты в случае конфликта могут обратиться за помощью, в том числе и в службу финансового омбудсмена.

Павел Медведев, финансовый омбудсмен РФ, убежден, что власти совершили «ужасную ошибку», приняв плохой закон и не поменяв ГК. Мало того что кредиторы продолжают выбивать займы из неплательщика путем шантажа и запугивания, микрокредитные организации – и не только легализовавшиеся – теперь получили еще и право привлекать от граждан средства – 1,5 млн рублей и более. И по словам Медведева, «выцарапать эти деньги абсолютно невозможно». В отличие от банков, которые могут принимать средства от населения только в том случае, если сотрудничают с Агентством по страхованию вкладов, МФО работают без каких-либо резервов, а также без страховок и гарантий на случай банкротства.

Основные баталии разворачиваются вокруг такого сегмента микрозаймов, как «кредит до зарплаты», или Pay Day Loans (PDL). По оценкам НАУМИР, на их долю приходится всего 10% рынка. Но именно они замешаны в большинстве скандалов вокруг деятельности МФО. Ситуация в некотором смысле создана искусственно: по международной классификации, принятой во всех развитых странах, этот сегмент в принципе не подпадает под определение МФО. В мировой практике микрокредитование – это поддержка малого бизнеса и частных предпринимателей. Но Россия, как всегда, идет своим путем…

На сегодня проценты по займам ограничены лишь фантазией тех, кто их выдает. Особенно это заметно в PDL, где ставки менее 1–2% в день – редкость, а в годовом исчислении иногда достигают и нескольких тысяч процентов. Но преимущественно ставки колеблются в диапазоне 365–730% годовых. По статистике, средний заемщик берет сегодня «деньги до зарплаты» на пять дней, средняя сумма – 5000 рублей, исходя из ставки в 2% в день он платит 5500 рублей.

Деньги – на дом

Еще около 30% отечественного рынка микрофинансирования работает в рамках британской модели Home door lending. Эта разновидность потребительских микрозаймов – по сути аналог потребительского банковского кредита, но выданного наличными. Речь, как правило, о деньгах с доставкой на дом. Агент приезжает, оценивает заемщика и выдает средства – первоначально 10–25 тыс. рублей, для постоянных клиентов сумма может возрастать. Возврат – мелкими порциями раз в неделю.
Главный исполнительный директор компании «Домашние деньги» Андрей Бахвалов рассказывает, что, прежде чем посылать агентов к клиенту, проводится проверка заявки, в том числе «через разные криминальные базы». В британской практике такие кредиты представляются в сумме от 500 фунтов до 2000 фунтов, погашение происходит еженедельно либо ежемесячно, ставка составляет от 100% до 250% годовых. Срок – возможен до года, но обычно не превышает шести месяцев.

Помощь предпринимателям

60% средств, работающих на микрофинансовом рынке, или 18 млрд рублей, предоставлены бизнесу. Микрокредиты в прошлому году получили 200 тысяч предпринимателей. «Это главный для нас сегмент рынка, – уверен Михаил Мамута. – Он важен как основной инструмент воздействия на деловую активность населения. Поддержка стартапов и маленьких компаний через микрокредиты – модель, которая неплохо работает как на Западе, так и у нас».

Тем не менее теория социального микрофинансирования Мухаммеда Юнуса, которая держится на «четырех китах»: доверии, скорости, дешевизне и диверсификации, – и на постулатах которой уже 35 лет успешно работает не только детище самого Юнуса, бангладешский «Грамин Банк», но и десятки тысяч банков, кредитных кооперативов и МФО по всему миру, в России пока не прижилась. Кредитные кооперативы есть, закон есть – но толку мало. Владимир Гамза, руководитель комитета по финансовому кредитованию «Деловой России», объясняет ситуацию тем, что у нас иной уровень социального развития, без господдержки не обойтись – только так можно обеспечить низкие ставки.

Банкам микрозаймы неинтересны: выдавать кредиты менее чем в 200 тыс. рублей нерентабельно. А это как раз ниша малого бизнеса. Хотя некоторые банки работают не напрямую, а через МФО, но риски высоки, ставки – тоже. Иностранцы, которые приходили на наш рынок микрозаймов для бизнеса в начале нулевых, давно разбежались. Исключение – МФО «Финка», которая работает с 1999 года. В последние 5–6 лет в сегменте бизнес-кредитования появились МФО «Кардан», или «Оппортьюнити Интернешнл», «Финотдел» и «Микрофинанс». Из банков в старожилы можно записать «Альфа-Банк», «Райффайзенбанк», ВТБ24, ТРАСТ, «Пробизнесбанк».

Микрозаймы вместо бандеролей

По факту ответственность возможна лишь в том случае, если МФО работает «в белую». Скажем, невозможно скрыть свою деятельность «Мигкредиту», который выдает займы населению через салоны «Евросети» (суммы до 25 тыс. рублей, 300% и более годовых). Но такие проценты никого не возмущают. За год взято кредитов на полмиллиарда, уверяют в компании. ФСФР в первую очередь интересуют организации, выдающие микрозаймы по ставкам, в разы превышающим среднерыночные, говорит председатель ФСФР Дмитрий Панкин.

В середине февраля ре­гу­лятор занялся проверкой компании «Мини-займ экспресс», займы которой выдавались через почтовые отделения под 50% в неделю (около 2700% в год). Но вряд ли что-то грозит компании со стороны ФСФР: как говорится, не хочешь – не бери. Желающих действительно оказалось немного: оформлено всего 380 займов.
А вот ставшая публичной переписка между руководством почты и профильным комитетом Госдумы наводит на мысль, что почто-займы, скорее всего, прикроют. Генеральный директор «Почты России» Александр Киселев предложил ограничить проценты по займам в своих отделениях. Руководитель думского Комитета по финансовому рынку Наталья Бурыкина прокомментировала: «Самостоятельно почта не может давать взаймы, а в качестве агента – не имеет права влиять на ставки, но «в этих повышенных ставках и она участвует, значит, надо отказаться от таких услуг». История с «Почтой России» вызвала явное недовольство участников МФО. В частности, члены НАУМИР потребовали срочно исключить сегмент PDL из закона.

На грани бизнеса и личности

«Банки не играют заметной роли и, как правило, пытаются заменить микрофинансирование бизнеса финансированием физлиц. Это схожие продукты, но риски у них различные, – убежден Роман Гаврилов, управляющий директор по малому бизнесу «Пробизнесбанка». – Число наших заемщиков исчисляется десятками тысяч, а портфели – миллиардами рублей. Экспресс-кредиты предоставляются на суммы от 150 тыс. до 3 млн рублей под 26–28% годовых». Андрей Марулев, генеральный директор агентства «Микрофинанс» (кредитует только малые предприятия и предпринимателей), не исключает, что ситуацию может поменять выход на рынок Сбербанка – сейчас его проекты в тестовой стадии. При этом сам «Микрофинанс» придерживается низких процентных ставок: большинство ссуд выдается по ставке около 30% годовых, а в долг может дать хоть 10 тыс. рублей.

Но без помощи правительства Москвы это было бы невозможно, утверждает Андрей Марулев. У компании есть еще более дешевый продукт – «Развитие» под 19% годовых плюс комиссия за обслуживание. Но он выдается на средства и по правилам «МСП Банка» (прошедший ребрендинг «Российский банк развития» – «дочка» ВЭБа) и доступен далеко не для всех клиентов. Риски у «Микрофинанса» заложены минимальные – всего 5%, компания работает только с «прозрачными» клиентами. А у некоторых коллег по рынку, особенно работающих «в черную», риски составляют и 50%.

Михаила Мамуту радует, что действует закон о микрофинансировании, который четко поделил рынок на регулируемый и нерегулируемый. Руководитель НАУМИР оптимистичен: постепенно с рынка удастся выдавить «серый» бизнес. В Бразилии агентская сеть банков с привлечением МФО покрыла все муниципалитеты за 5 лет. Открыть такое количество банковских отделений – нереально. За счет агентов с 2002 по 2007 год открылось 100 тыс. новых офисов. Процесс уже запущен и у нас, уверен Михаил Мамута: «Если посмотреть на реестр официальных МФО, на сегментацию по регионам, то 70% МФО зарегистрированы не в Центральном федеральном округе и не в Москве. Очевидно, что МФО не стремятся работать на поляне, где есть банковский сектор. А вот в небольших городах они конкурируют с субъектами «серого» кредитования. И регулирование тут – благо, а сотрудничество банков и МФО – безусловный приоритет».
Специалисты считают, что нужно лет пять, чтобы бизнес устоялся, очистился от недобросовестных участников: неизбежны дефолты, мошенничества, обманутые вкладчики. Поправки в закон, который единодушно призывают поменять все эксперты, планируется внести уже в ходе весенней сессии Госдумы. НАУМИР выступил с инициативой создания инфраструктурной компании, которая позволит аккумулировать банковские средства – в качестве посредника в цепочке «банк – МФО – клиент». Кроме того, уже в этом году должны вступить в силу нормативные документы, которые заставят МФО сделать свой бизнес более прозрачным.