Дойная коровка превратится в никому ничем не обязанного налогоплательщика
Не останавливаясь на «налоге на сверхпотребление», борьбе с офшорами и налоговой амнистии (то ли налогоплательщиков, то ли самих налоговых органов), Владимир Путин пополнил арсенал «налогового маневра» новым орудием убойной силы.
Это был выстрел в яблочко, что уж отрицать. Как может теперь Григорий Явлинский, которому премьер щедро приписал авторство идеи введения компенсационного налога для участников приватизации 1990-х, отказаться от поддержки кандидата от власти хотя бы во втором туре? Но главное — премьер затронул тончайшую струну российского избирателя, которая уже многие годы извлекает монотонный мотив на слова: «Нас ограбили!» Теперь эта песня, дополненная куплетом про «компенсационный налог», имеет все шансы стать гимном, победным маршем, национальной идеей, наконец, которая сплотит россиян вокруг общей цели достижения окончательной социальной справедливости в применении к олигархату.
Правда, есть один существенный нюанс, связанный с соответствующим международным опытом. Предлагавшие таким образом «искупить» грехи приватизации российские политики, политологи и даже иные равноудаленные олигархи почему-то считают, что за аналог можно взять введенный в 1997-м в Великобритании налог на непредвиденные (неожиданные?) доходы (буквально: налог на ветролом, windfall tax).
Но там дело обстояло несколько иначе. Правительство Маргарет Тэтчер, пришедшее к власти в 1979 году, провело масштабную приватизацию объектов инфраструктуры. Аэропорты и водоканалы, энергосети и железные дороги, газоснабжение и телефонная связь — все это было передано в частные руки. Для этого были учреждены новые публичные компании, в чьи уставные капиталы государство внесло упомянутые инфраструктурные активы. Иными словами, речь шла о приватизации через IPO — госпоже Тэтчер, вероятно, в силу некоей ограниченности, не пришло в голову продать все узкому кругу олигархов, которые по случайному совпадению профинансировали бы затем ее избирательную кампанию.
До приватизации инфраструктурные госмонополии изначально были освобождены от уплаты налога на прибыль. А благодаря налоговому вычету на пополнение внеоборотных активов «поглотившие» их новые публичные компании, весьма прибыльные, на протяжении многих лет после приватизации также не платили в бюджет ни фунта налога на прибыль. Именно эту ситуацию в 1997 году и был призван «компенсировать» введенный в поиске средств на социальные программы сменившими консерваторов лейбористами налог, рассчитывавшийся как 23% от разницы между минимальной оценкой рыночной цены приватизированных компаний в первые четыре года после приватизации и фактической ценой размещения.
Великобритания нам, конечно, не указ. Допустим, мы сможем тем или иным образом оценить нижнюю границу рыночной стоимости приватизированных активов на момент приватизации, посчитать недоплаченную стоимость, привести полученную сумму в современный масштаб путем применения коэффициентов инфляции или процентных ставок и возложить рассчитанный таким образом налог либо на текущих владельцев соответствующих активов, либо на сами компании. Сможем, но уверен, не соберемся — и фондовый рынок разделяет мою уверенность.
Вы заметили, чтобы после заявления премьера на рынке началось хоть какое-нибудь снижение котировок «Норильского никеля», НЛМК, «Мечела», «Газпромнефти», «Лукойла», «Роснефти», «Сургутнефтегаза»? И я — нет. А ведь это именно те компании, которые были приватизированы в ходе залоговых аукционов или приобрели эти активы после сделок по слияниям и поглощениям. Сложно представить, что биржевики, при малейшей опасности превращающиеся в «медведей», вдруг потеряли бдительность.
Легитимизация итогов приватизации, безусловно, важна. Прежде всего для становления российского гражданского общества, формирования менталитета ответственного гражданина, единого в трех лицах: налогоплательщика, потребителя госуслуг и избирателя. Потому что после уплаты такого «компенсационного» налога у огромной массы российских граждан не останется больше повода для оправдания своей фискальной нечистоплотности («Пусть сначала олигархи, обворовавшие нас, уплатят!»), ни права требовать от государства социальных благ, не обеспеченных нашими с вами налоговыми поступлениями.
Но дойная коровка, которую можно сколь угодно долго, в дополнение к законным налогам, обременять «социальной ответственностью бизнеса», напоминая про «лихие 1990-е», с первым же платежом «компенсационного налога» превратится во вполне себе никому ничем уже не обязанного налогоплательщика. А политические партии и кандидаты на выборные должности вынуждены будут озаботиться тем, чтобы убедить избирателя не только объемами обещаний, но и внятным изложением источников их финансирования — как это делали в 1997 году лейбористы.
А вот такой результат, как мне кажется, не нужен в нынешнем раскладе никому. Увы...
