Самодеятельность и беззаконие — ключевые черты нашей музиндустрии
В столичном «Метрополе» представили новое издание «Российского музыкального ежегодника».
Солидное дело, затеянное в середине 1990-х ведущим отечественным музыкальным информагентством Intermedia, — анализировать, систематизировать и обсчитывать бытие родимой музыкальной индустрии (в простонародье — шоу-бизнес) — дошло до числа 13. Такой порядковый номер у очередного 570-страничного фолианта под названием «Российский музыкальный ежегодник», выход коего отмечали в клубе «Кай Метов» (помните такого артиста?) отеля «Метрополь». Опустим подробности праздничного мероприятия и обратимся сразу к книге.
Тем, кто «в материале», новый РМЕ будет полезен, на мой взгляд, разве что в качестве телефонного справочника. Этакие наши музыкальные «желтые страницы». В этом, возможно, и есть его сегодняшнее предназначение. Координаты и прямые телефоны концертных залов, клубов, продюсеров, event-агентств, даже некоторых артистов — вещь в хозяйстве полезная. Кстати, и чтиво забавное.
Во-первых, выясняется, сколько исполнителей, о которых никто не слышал, обитает на земле российской, во-вторых, находятся давно позабытые имена, чья карьера, казалось бы, завершилась, а они, оказывается, где-то на бескрайних просторах родины все еще готовы петь и плясать — только позовите.
При узконаправленном цеховом характере ежегодника он, как ни странно, может заинтересовать и тех любознательных граждан, кому небезразличны всякие графики, схемы, статистика и тезисные выжимки любой тематики. Тем более в данном случае речь-то о шоу-бизнесе. Кого он сейчас не касается?
Первые главы «интермедийного» труда претендуют на экспертные обобщения, порой иллюстрируемые цифрами. Профессионалам сия аналитика вряд ли откроет что-то новое. В тринадцатом РМЕ повторяются мысли, многократно озвученные деятелями нашей музиндустрии в коллегиальных разговорах и интервью. Но для «простого читателя», начинающих музыкантов, промоутеров, музыкальных предпринимателей они, возможно, станут практическим наставлением. Оптимистичного в выводах РМЕ немного. Любая статья заканчивается констатацией непреодолимой пока проблемы.
«Следует признать, что ни правительство, ни бизнес-сообщество не смогли справиться с музыкальным пиратством...», «отставание легальных сервисов от пиратских объясняется не только ощутимой разницей в ценах, но и громоздкой и продолжительной процедурой оформления прав на контент — совокупность этих факторов объективно лишает будущего легальные музыкальные ресурсы», «выпуск альбома остается для большинства музыкантов неким знаковым событием, не имеющим при этом практически никакого коммерческого смысла», «количество треков и альбомов, записанных профессиональными артистами, сокращается, количество профессиональных авторов и исполнителей сокращается, дефицит новой музыки на рынке активно восполняется художественной самодеятельностью...» и т. д.
Под сей «реквием» авторы РМЕ успевают, однако, сообщить о новых рекламных моделях применяемых отечественными артистами, некотором росте российского концертного рынка, движении деятелей нашей музиндустрии в сторону «коллективного управления правами» и представить совсем уж благолепную и крамольную (по логике сегодняшнего российского ТВ) диаграмму с пояснением:
«Как видно из представленных расчетов, в 2010 году российская публика подтвердила свою репутацию высокоинтеллектуальной — по количеству концертов в Москве академическая классика и рок суммарно заняли больше половины рынка и победили все остальные жанры. Если добавить к этому поразительно высокую долю джаза и блюза, то станет понятно, что хотя бы в этом вопросе Москва вполне может соревноваться с наиболее просвещенными столицами мира». Ну, и то славно, что «хотя бы в этом»...
