Женское несчастье
Андрей Бильжо. Карикатуры в тему
Я иду по городу Саратову, я здесь в командировке. В Саратове есть свой Арбат - проспект Кирова. По нему ходят очень много красивых девушек. Ходят парами, но чаще всего не с мальчиками, а друг с другом. Идут от цирка до консерватории, упираются в памятник Чернышевскому, который стыдливо и как-то не по-мужски отводит глаза. Разворачиваются и снова идут по проспекту - мимо бронзового дяденьки с букетом цветов из уже давно неактуальной песни про то, как много холостых парней на улицах Саратова. Так и ходят туда-сюда, пока кого-нибудь не найдут. Но, как правило, находят либо не тех, либо никого.
Раньше был один город невест - Иваново. Теперь их десятки, если не сотни. Иногда такое ощущение, что в стране война и все мужчины ушли на фронт. Это ощущение известно каждому, у кого есть жена или хотя бы сестра. Послушайте, что они рассказывают о подругах: "Умница, красавица, квартира, машина, тридцать лет, не замужем". Даже если "умницу с красавицей" разделить на четырнадцать, все равно - синдром глубочайшего безмужичья в стране налицо.
%%VYNOS1%%Я сижу в кофейне Tenditori на углу Чапаева и Московской, напротив - девушка Ольга. Это подруга жены, встреча санкционирована, ничего личного. Ольга - сногсшибательная блондинка, у нее идеальная фигура и немного детское лицо, в котором никак не насчитаешь 27 лет. Ведет здоровый образ жизни, с детства занимается танцами, сейчас преподает в одной из ведущих танцевальных школ города. Почти все подруги, с которыми начинала карьеру, нашли свое счастье кто в Москве, кто в Питере, кто на Гоа. Она скорее всего сделала бы то же самое, если бы не обеспеченные родители и отсутствие жесткой мотивации выживать - как человеку и как женщине. Дома - сын от распавшегося брака. Уже пять лет Ольга пытается наладить личную жизнь, найти человека, с которым можно чувствовать себя уверенной и спокойной. Все материальные проблемы решены: хорошая квартира в центре, изящная дамская машинка, но все это не в состоянии изменить объективной реальности: мужчины вокруг годятся в лучшем случае на роман. Для семейной жизни - единицы. И где они бродят, непонятно. Зато понятно, кого можно встретить на проспекте Кирова.
- Маменькины сынки богатых родителей, - по моей просьбе Ольга пытается классифицировать саратовскую мужскую массу по признаку пригодности к браку. - Ведут себя самоуверенно и нагло. Многим это нравится, мне - нет. У них все схвачено, им приготовлено хорошее место в бизнесе или во власти, но сами они не способны ни на что. В лучшем случае с таким мужчиной ты обречена быть человеком без права голоса, в худшем - его папочка завтра попадет в немилость, потеряет все, и сыночек неизбежно станет конченым неудачником.
Одна из разновидностей маменькиных сынков - гламурная кавказская молодежь. В последние годы выходцы с Северного Кавказа проторили дорожку в местный Институт российского и международного права. У некогда престижного вуза теперь репутация узкоэтнического приюта. Вечерами его студенты собираются напротив консерватории, танцуют лезгинку, пугают девчонок и немало способствуют тому, что рейтинг проспекта Кирова как места для вечерних гуляний неуклонно снижается. Укрыться от этого контингента, по словам моей собеседницы, можно в хороших ночных клубах, куда "лезгиночников" в последнее время перестали пускать.
- Есть еще один прекрасный типаж - бездельники! - загибает следующий палец Ольга. - Парни из небогатых семей, которые еще не научились серьезно относиться к жизни. Работают только для того, чтобы были деньги на приличную одежду и на погулять. Ходят в клубы, но, как правило, бесплатно - по знакомству. Или кучкуются вокруг того, у кого есть машина. Скидываются на бензин и ездят по городу, ищут приключений. Неглупые в общем-то ребята, но без стратегии. Их можно затащить в ЗАГС, но развод почти неизбежен: дома скучно, а на улице слишком много красивых девчонок. Ну а подавляющее большинство местной молодежи - это обыкновенные гопники. В центре их поменьше, а вот в Ленинском и Заводском районах - сколько хочешь. Будущие алкоголики или, если повезет, умеренно пьющие работяги, не желающие никак расти и развиваться.
- Неужели мужчина твоей мечты в Саратове отсутствует даже теоретически?
- Нет, ну почему же? Есть, например, те, кого можно обозначить как "клерки". Это тоже дети небогатых родителей. Они ограниченны творчески, но очень упорны, нацелены на семейную жизнь, пашут с утра до ночи в офисах. Над клерками - железобетонный потолок возможностей, но иногда им удается его пробить. Годам к тридцати они покупают машины и мечтают о квартирах. Пожалуй, из тех мужчин, кто остается в Саратове, это лучшие. Но даже их очень мало.
- Что-то ты без энтузиазма про них говоришь...
- Потому что это все равно компромисс. Мне больше нравятся люди яркие, творческие, которые умеют добиваться своих целей, а не встраиваться в то, что есть вокруг. Но такие из Саратова уезжают почти поголовно.
То, что инстинктивно чувствует Ольга, подтверждает статистика. Мужчин в городе катастрофически меньше, чем женщин. Объясняется это не только демографическими, но и социальными обстоятельствами: все, в ком есть хоть капля амбиций, стараются из Саратова уехать. А так как природа имеет привычку закладывать в мужчин больше амбиций, чем в женщин, то они активней голосуют ногами. Против тухлой экономики, против клановости на рынке труда, против беспролазной грязи на улицах, против того, что этой зимой сильно умная городская администрация устроила в городе коммунальный и дорожно-транспортный армагеддон. Женщины - более терпеливые создания, они остаются. Мужчины - уходят. Им нужен фронт. Они хотят побеждать. В Саратове, Курске, Воронеже, Омске, в сотнях других городов возможности побеждать у мужчин нет или почти нет.
Вот сейчас пишу эту колонку, за окном вечер, суббота, рядом проспект Кирова, на детской лавочке сидят пьяные девушки и призывно кричат в пространство слова какой-то незнакомой мне песни про любовь. Я в майке-алкоголичке выглядываю из своего окопа и тут же получаю с лавочки несколько громких очередей на тему половых отношений. Девушкам лет по 30, у них первые признаки синдрома "я стою у ресторана, замуж поздно, сдохнуть рано". Жалко их до ужаса. Они шумят час, шумят второй, не дают уснуть. Но звонить в милицию не надо: пусть прокричатся.
