Виктор АВИЛОВ: "Я возил кирпичи не в театр, а из театра"

Таких лиц, как у Виктора Авилова, больше нет. У этого артиста несовременный типаж, но известность Авилов приобрел задолго до того, как в кино и на телевидении утвердилось новое, бандитско-ментовское поветрие. Его много снимали в конце восьмидесятых - начале девяностых; кроме того, он был и остается первым актером Театра на Юго-Западе. Это странное, привлекательное, вышедшее из моды, но по- прежнему собирающее полные залы театральное образование пользовалось огромной популярностью лет пятнадцать тому назад. Тогда всерьез говорили о том, что с Юго-Западом может быть связано будущее нашей сцены. Эти разговоры давно забыты, а театр, создание Валерия Беляковича, остался. 8 августа в нем отметят 50-летие Виктора Авилова. Перед этим с ним встретился корреспондент "Известий". - Что вы будете делать после юбилея? - Во Францию поеду. Там суперсвадьба будет. Уже и замок арендовали. - Кто женится-то? - Наши миллионеры. - При чем тут вы? - Просили присутствовать. Поедет небольшая театральная группа во главе с нашим директором, мы уже придумали мини-шоу. Директорская дочка живет во Франции, она позвонила: "Виктор Васильевич, съездите на недельку, а после свадьбы мы вас на побережье увезем, на южное. Будете жить в замке в отдельном флигеле с бассейном. И заплатят еще". - Круто. Я вижу, многое изменилось: во времена оны я разговаривал с Беляковичем, и он рассказывал, как энтузиасты строили Театр на Юго-Западе и шофер "КамАЗа" Авилов возил на стройку ворованные кирпичи... Как все началось? Как вы встретились с Беляковичем? - Я был шофером "МАЗа", "КамАЗов" тогда еще не было. А с Беляковичем я не встретился: мы оба жили в Вострякове. С его младшим братом мы в одном классе учились. Второй Белякович был старше нас на три года. Я знал и его - Валерка и Валерка. - Вы обманули судьбу: у шофера "МАЗа" прорисовывался совершенно определенный жизненный путь... - Я же не просто шофер. У меня есть образование: "монтаж и наладка систем контроля и автоматики". А в водилы меня из военкомата послали, перед армией. - Образование-то среднее? - Да, техникум... Но мне больше нравилось ездить на машине. Я был летуном, больше года нигде не работал: то НИИ, то баранка. В сентябре устраиваюсь на работу, в июне увольняюсь. Тогда нельзя было пропускать больше трех месяцев, чтобы стаж не прерывался, - и я гулял лето, а потом шел на новое место работы. А с 1977 года я в Театре на Юго-Западе. Хотя тогда и театра-то не было: был клуб "Гагаринец" при Гагаринском отделе культуры. - Беляковичи были фанатами театра, а вы... - Фанат был один, если это слово здесь вообще применимо. Старший Белякович был одержим идеей театра, а с младшим они ежедневно встречались на кухне: - Сережка , я хочу театр. Серый, хочу, хочу, хочу... И Валерий Романович Серого додолбал, дотюкал. Он всю ночь его на кухне продержал и заразил-таки своей идеей. Сергей пришел в компанию: "Валерка хочет сделать театр." Мы глаза вылупили: - Хочет и хочет, пусть делает. Чего ты нам-то про это рассказываешь? - Да нет, вы там будете... - Ха-ха! А чего мы там станем делать? Вот такой был разговор. Но все-таки мы решили попробовать. А тем временем Валерий расклеил объявления: "Идет набор в театральную студию". Мы пришли почти по принуждению, энтузиазм был равен нулю, а вторая группа товарищей хотела играть. Но через пять лет в театре осталась только наша команда балбесов. - А как же кирпичи?.. - Кирпичи были. Но я их возил не в театр, а из театра. - ??! - Каждые весну-лето на Юго-Западе шла перестройка. Сперва мы возвели внутренние стены, на следующий год Романычу показалось, что это неправильно. Кувалды в руки, стены поломали, на земле лежит тонн пятнадцать битого кирпича. И я вывез оттуда два "МАЗа" с кирпичом, сделал подарок строителям котлована. - Я начал смотреть спектакли Театра на Юго-Западе, когда вы уже были первым артистом. Сразу выдвинулись или была борьба за лидерство? - Да нет... Я не с той стороны пришел в театр. За что мне было бороться: роли сыпались как из рога изобилия. - А когда театр начал вас кормить? - Никогда. Он и сейчас не кормит. - Но это же довольно известный театр, билеты хорошо продаются, и они не такие дешевые. - А платят на уровне нищеты. Но я работаю в четырех театрах сразу. А прежнего Театра на Юго-Западе больше нет: кто там остался-то - старший Белякович да я... - И сколько же продолжалась радостная студийная жизнь? - Для кого-то эта жизнь была радостной, для кого-то оборачивалась потогонной работой на пределе сил. В начале девяностых я мог три дня подряд играть "Гамлета", "Калигулу" и "Носорогов". Не знаю, как меня на это хватало. - Зато пришла популярность, вас заметило кино. - В нашем театре существовал запрет на съемки. До того как сняться в "Господине оформителе", я отклонил много хороших предложений. Сниматься в "Оформителе" я поехал несмотря на запрет, в свой отпуск. Белякович изо всех сил боролся с популярностью своих актеров. - Он строил театр и хотел, чтобы его артисты принадлежали только ему. - Меня это не волнует. Хотя это болезнь не только Беляковича - тот же Гончаров ненавидел, когда его актеры снимаются. - Вы в скольких фильмах снялись? - Примерно в тридцати. В восемьдесят седьмом вышел "Господин оформитель", а затем посыпалось - "Граф Монте-Кристо", "Любовь к ближнему", "По траве босиком", "Смиренное кладбище", "Петербургские тайны"... - А сейчас снимаетесь? - Начну осенью. Буду играть главную роль, сценарий на меня написан. А в сегодняшних телевизионных сериалах я не играю - с моей фактурой в них делать нечего. Не снялся бы я в "Господине оформителе", никто бы меня не знал. - А что же популярность среди публики Театра на Юго-Западе? Там ведь был свой круг поклонников - и немаленький. - Теперь они повзрослели. Те, кто аподировал нам десять-пятнадцать лет назад, тусуются в интернете и готовят подборки фанатских воспоминаний о старых спектаклях Юго-Запада. Человек десять описывают "Калигулу": "Танька была двадцатого, а мне посчастливилось, я пришла восемнадцатого. Там-то и там-то и Авилов запнулся". - Запнулся? - Ничего удивительного. На премьерах был кошмар: репетировали мы совсем немного и выходили на сцену в полуобморочном состоянии. - А теперь фанатская тусовка вокруг театра рассеялась? - Да, пожалуй... Но во времена оны, кроме тусовки, была очень мощная билетная мафия, и у нее имелась четкая схема котировки спектаклей. Сейчас опорная валюта доллар, у билетной мафии ею были билеты в Большой театр. Билеты на многие наши спектакли шли с Большим один в один: выше быть не могло. - И когда же это кончилось? - Я думаю, во время театрального кризиса девяностых годов. Тогда затрещали многие известные театры, но у нас запас прочности был намного больше. Раньше на Юго-Западе были переаншлаги, в девяностые - просто аншлаги. А там, где и так-то зал с трудом набирался, спектакль смотрело человек пятьдесят. Сейчас все наоборот - народ в театры ломанулся. - И к вам? - У нас со зрителем все в порядке. Хотя с репертуара слетают хорошие спектакли - народ на них не идет. Недавно сняли спектакль по рассказам Шукшина, хорошую, сильную постановку: человек подходит к кассе, выбирает между Шукшиным и Булгаковым и в результате покупает билеты на "Мастера и Маргариту". Раньше вовсю работало "сарафанное радио", люди выбирали спектакль по советам знакомых. Теперь человек принимает решение сам. И к тому же, стало больше ничего не знающих зрителей. - Чего бы вы пожелали себе на день рождения? - Снова пережить то, что было, когда мы все чувствовали себя молодыми - и я, и оба Беляковича, и наш театр.