Жил-был художник один: «Шедевр» исследует мир современного искусства
В российский прокат вышел «Шедевр» — аргентино-испанская комедия об отношениях художника и народа. Ее режиссер Гастон Дюпра известен российскому зрителю по ленте «Почетный гражданин» (премия «Гойя» за лучший латиноамериканский фильм). Но новая картина проще и смешнее.
Живописец Ренцо Нерви (Луис Брандони) — совершенно невыносимый старик, который всем вокруг лжет, хамит и только что не плюет в лицо. Он презирает буржуазность XXI века, современное искусство, галереи с новомодными инсталляциями, коллекционеров-нуворишей и особенно сопливых юнцов, которые мечтают стать его учениками.
Единственный его друг — местный галерист Артуро Сильва (Гильермо Франселья), да и тот склонен порвать с Ренцо отношения: картины пожилого мэтра давно никому не нужны, а когда Артуро все-таки достает для него заказ, тот рисует гигантские фаллосы вместо респектабельного портрета скандинавского семейства. В начале фильма Артуро сообщает зрителю, что стал убийцей. А дальше нам предстоит узнать, как до этого дошло, почему он разбогател и какую роль здесь сыграл художник-мизантроп.
Заставить персонажа сознаться в преступлении, превратив фильм в развернутый флешбек, — ход не новый, но Дюпра использует его с особой целью. Вводя в повествование всё новых и новых персонажей, расширяя географию и раздвигая временные рамки, он заставляет зрителя внимательно, как в детективе, ловить каждую деталь, чтобы разгадать, что же случилось с Артуро. Может быть, отгадка таится в пейзажном полотне в первой сцене ленты? К слову, картины здесь все настоящие, написаны крупным аргентинским экспрессионистом Карлосом Горриареной. Может быть, во всем виновата любовница Ренцо, у которой давно накопились претензии к гениальному лузеру? Какую роль во всей этой истории сыграют странноватый ученик Ренцо, нарывающийся на неприятности и вечно трясущий длинными дредами, и миролюбивый с виду мужчина, устраивающий перформанс и обматывающий свое лицо скотчем?
Добавим к этому квазидокументальные видеозарисовки повседневного Буэнос-Айреса, которые как бы невзначай подсовывает нам Артуро в начале своего рассказа, и получим идеальную приманку для любой аудитории: она теперь до самого конца фильма будет нервно ерзать в кресле. «Шедевр» полемизирует со знаменитым каннским хитом Рубена Эстлунда «Квадрат», но в чем-то созвучен ему. Актуальное искусство для героев Дюпра не представляет большого интереса, они чувствуют себя чужими в мире интерпретаций и политических арт-акций. Попав в музей из «Квадрата», они, скорее всего, расхохотались бы, а затем устроили добродушную попойку в стиле позднего Иоселиани. С другой стороны, непосредственная связь жизни с творчеством и необходимость описывать ее через творчество, каким бы болезненным ни был этот процесс, здесь рассматриваются с такой же настойчивостью, как у Эстлунда, пусть и с реакционных позиций.
Пожалуй, это можно считать трендом. Сразу несколько оскаровских хитов этого года — «Зеленая книга», «Богемская распсодия», «Ван Гог. На пороге вечности», «Сможете ли вы меня простить?» — «вынуждают» художника столкнуться с суровым миром и выйти победителем благодаря искусству. Но там, где шведский «Квадрат» аскетично утверждает, что социальные драмы важнее творческих, и требует от эстетов прийти, наконец, в себя, «Шедевр» и его оскаровские «побратимы», напротив, предлагают спасаться картинами и песнями, если пошлый быт совсем уж заел.
