Китайский эпос
Китайские картины в официальной каннской программе в этом году предлагали эпическое видение драматических поворотов собственной истории, хотя и в совершенно разных видах и жанрах кинематографа.
Известный документалист Ван Бин на протяжении восьми с лишним часов (его лента «Мертвые души» — самая длинная в официальной программе фестиваля за всю его историю) рассказывает о судьбах людей, в 1957 году оказавшихся среди жертв кампании против «ультраправых», сосланных для перевоспитания в лагеря в пустыню Гоби.
На северо-западе Китая, в провинции Ганьсу, в земле лежат останки тысяч человек, умерших от голода и лишений. Режиссер находит выживших свидетелей и берет у них длинные и подробные интервью об их собственных судьбах и судьбах их близких, изредка перемежая монотонные беседы со стариками документальными съемками тех мест, где происходили эти события. Все ужасы не перескажешь. Но некоторые детали врезаются в память. Так, один из собеседников режиссера рассказывает о том, что его спасла работа пастуха, позволившая питаться каплями молока животных.
Идеологическая подоплека и технология кампании тоже весьма поучительные. Дореволюционные «спецы», как и у нас после Октябрьской революции, в течение какого-то времени были необходимы для обеспечения работы народного хозяйства и, как им казалось, вписались в новую систему, пока само их существование не было осознано властями как опасность для всего общества. Тогда они целыми семьями были безжалостно сосланы, конечно, не на реабилитацию, а на погибель.
Интонация авторского повествования принципиально холодная, оттеняющая эпическую трагедию целого социального слоя. И, конечно, такой подход выявляет скрытую эмоциональность каждого рассказа и каждой человеческой судьбы. В живых остались единицы, и каждого из них запоминаешь, поскольку они подолгу заполняют собой (и своей судьбой) бесстрастный экран. Сама длительность здесь становится важнейшим смысловым и эстетическим фактором. Автор позиционирует свое произведение на противоположном конце эстетического спектра по отношению к привычной нам публицистике. Обличительные интонации холодной войны блекнут по контрасту с бесчеловечной хроникой того, на что оказываются способны люди, получившие власть над ближними как бы в «нормальных» обстоятельствах.
Лидер шестого поколения китайской кинорежиссуры Цзя Чжанкэ предложил панораму истории китайского общества через блатную культуру и эволюцию одной семьи. По концепции его новая лента напоминает «Супружество Марии Браун» Райнера Вернера Фассбиндера, где послевоенная история Германии была воплощена в судьбе заглавной героини в исполнении Ханны Шигуллы с максимальным драматизмом и полнотой.
Цяо, героиню фильма под символическим названием «Чисто белый пепел», играет муза и супруга режиссера Чжао Тао, причем играет прекрасно и убедительно на самых разных этапах жизни своего персонажа. Ее партнер Бин (актер Ляо Фан) скорее напоминает слабых мужчин, которых любил играть Марчелло Мастроянни. Фильм начинается как боевик. Бин — главарь местной мафии местечка Датун, оказывается под ударом не признающих авторитетов молодых бандитов. От бесславной гибели его спасает Цяо, используя запрещенное огнестрельное оружие своего возлюбленного, за что получает пять лет тюремного заключения, в то время как истинный виновник выходит из тюрьмы через год и находит себе новую спутницу жизни.
С этого момента фильм меняет регистр и превращается в любовную мелодраму, вписанную в историю индустриализации страны. Сильная женщина сохраняет верность этике преступного мира и добивается успеха, в то время как слабый мужчина становится инвалидом и жертвой алкоголизма, целиком зависящим от нее. Когда же она нечеловеческими усилиями ставит его на ноги, он от нее уходит. Сила фильма не столько в этом феминистском по сути противостоянии, сколько в анализе изменений в китайском обществе, сохраняющем примат блатной морали, которой продолжает придерживаться героиня. В результате, как и у Фассбиндера, в истории героини преломляется трагическая судьба страны.
