Евроспад: почему промышленность в ЕС продолжает сжиматься
Европейская промышленность никак не может выйти из многомесячного спада. После короткого оживления в декабре 2023 года в январе промпроизводство показало резкое падение (на 3,2%) в еврозоне и на 2,1% по всему Евросоюзу. Объемы производства находятся на минимуме с сентября 2020 года. Всё это происходит на фоне заметного снижения цен на энергоносители, что в свое время называлось главной проблемой европейской индустрии. Параллельно слабые показатели демонстрируются с по-прежнему высокой инфляцией. О том, почему промпроизводство в ЕС находится в нокдауне и к чему это может привести, — в материале «Известий».
В отрицательной зоне
Последние данные Евростата показали, что по итогам января промышленное производство в еврозоне рухнуло на 3,2% в сравнении с последним месяцем 2023 года, если считать с учетом сезонных и календарных факторов. В то же время помесячная динамика была довольно волатильной и не вполне показывающей реальное положение дел во сколько-нибудь долгосрочном измерении. Так, в декабре, напротив, был продемонстрирован заметный рост (на 1,6%), что позволило заговорить о достижении дна.
В реальности тот скачок был определен некоторыми «одноразовыми» факторами. Всегда крайне волатильная Ирландия в декабре выросла на 19%, а в январе рухнула на 29%. Это связано со своеобразной структурой ирландской экономики, являющейся по факту налоговой гаванью для крупных зарубежных компаний, в том числе американских. Статистики измеряют показатели промышленности там, где зарегистрирован патент, в то время как физическое производство может находиться на другом конце мира — и в случае Ирландии это почти всегда так. Аналогичные колебания наблюдались и, например, на Мальте.
Более ровным является траектория движения экономики в годовом исчислении (по сравнению с тем же месяцем предыдущего года). Здесь спад за все последние месяцы отступил только в декабре и лишь ненамного — рост составил 0,2%. В январе же производство в еврозоне вновь упало на 6,7%, в ЕС в целом — на 5,7%. Лишь семь стран во всем ЕС показали положительную динамику, из более или менее крупных экономик — только Франция и Польша (+1% и +0,6% соответственно). В Германии, крупнейшей экономике и самой промышленно мощной стране региона, спад в промышленности к январю 2023-го составил 5,6%.
Картина в еврозоне была бы еще хуже, если бы в области производства энергии не был зафиксирован небольшой рост (+0,3%). Для сравнения, производство инвестиционных товаров рухнуло на 12%, промежуточных товаров — на 2,5%, потребительских товаров длительного пользования — на 8,4%. Рост производства энергии во многом отражает снижение остроты ситуации со стоимостью энергоносителей в последние месяцы. По мере роста низкой базы в следующие месяцы этот фактор помогать перестанет.
Всё это было в январе. Однако более свежие данные не дают особого повода для оптимизма. В феврале индекс деловой активности PMI в промышленности еврозоны оказался на уровне 46,5 пункта, что почти столько же, сколько и в первый месяц года (46,6). Показатели ниже 50 пунктов означают падение активности, выше — рост. Деловая активность измеряется по опросам и не всегда в полной мере отражает динамику производства, но стабильное нахождение в отрицательной зоне на протяжении многих месяцев достаточно характерно.
Инвестиционный голод
В чем причина продолжающегося спада? В 2022 году, когда эффекты от разрыва связей с Россией впервые проявили себя в европейских экономиках, особенно в Германии, главным аргументом был взрывной рост цен на энергоносители. В первую очередь природный газ, хотя подорожание нефти и угля тоже сыграло определенную роль. Сейчас, однако, этот эффект должен уже выветриться. В то время как на пике цены на газ на голландском хабе TTF доходили до €340 евро за МВт·ч, сейчас они составляют более чем в 10 раз меньше — €30 евро, что лишь немногим выше средних многолетних показателей.
Европейцам в целом удалось наладить альтернативные поставки (стабильность цен на них — вопрос отдельный, но в данный момент расценки умеренные) СПГ из США, Катара и других источников, и проблема с энергоснабжением промышленности, а также сырьем для многих отраслей должна была бы решиться сама собой. Что, кстати, видно и по составляющим промышленного производства — в области энергетики фиксируется пусть и скромный, но подъем.
Однако еще в 2023 году стали обращать на себя внимание и другие факторы экономического спада. В первую очередь речь идет о резком сокращении инвестиций, которое отмечают, к примеру, представители конфедерации европейских профсоюзов. Что и неудивительно по целому ряду причин. Во-первых, корпорации недополучают прибыли, которые можно было бы реинвестировать в бизнес. Во-вторых, ставки рефинансирования сейчас значительно выше, чем еще два года назад. В-третьих, компании голосуют ногами, открывая новые предприятия где угодно, только не в Европе. Всё это касается не только традиционного промышленного сектора, в котором ЕС был всегда силен, но и, например, высокотехнологичных стартапов. Инвестиции в последние месяцы в 2023 году упали в ЕС с €82 до €45 млн.
Озеленение в пользу Китая
Немаловажным фактором стал и форсированный переход европейских стран на зеленую энергетику. Речь тут не только о проблемах с энергообеспечением из-за ставки на возобновляемые источники, но и общей конкурентоспособности в некоторых индустриях. Классический пример — электромобили. Китайские марки стремительно захватывают европейские рынки: в 2023 году объем продаж электромобилей из Китая в ЕС превысил 100 тыс. штук. Европейцы (и прежде всего немцы) не успевают за конкурентами. Китайцы развернули свою EV-индустрию раньше и благодаря субсидиям и налоговым льготам смогли быстро создать себе рынок внутри страны. В 2022 году, к примеру, в Китае было зарегистрировано почти 6 млн электромобилей против 2,6 млн в Европе.
Благодаря относительно низкой стоимости рабочей силы, отлаженным бизнес-процессам и экономике масштаба, электромобили КНР уверенно чувствуют себя и за рубежом. В ЕС стоимость китайского электрокара на €20–40 тыс. ниже, чем европейского аналога. Кроме того, китайские продавцы охотно предоставляют дополнительные услуги по сниженным расценкам или вообще бесплатно.
Если на традиционном рынке автомобилей с ДВС китайским производителям трудно было конкурировать с европейскими в силу наработанных последними компетенций, то в случае электромобилей (которые технологически проще: батарея — это не сложнейший бензиновый или дизельный движок) все карты у них на руках — они начали первыми.
Всё же не стоит забывать и собственно энергетическую составляющую. Несмотря на все успехи по замещению российского газа (которые могут оказаться временными), электроэнергия в Европе по-прежнему намного дороже, чем в странах-конкурентах. К примеру, разница по этому показателю с США — двукратная и не в пользу ЕС. Многие энергоемкие индустрии не могут выживать в таких условиях.
В отличие от США, для Европы старая, «аналоговая» промышленность являлась в последние десятилетия ключевым источником богатства. Сейчас она проходит тяжелейшие испытания и вряд ли уйдет без потерь. Соответственно, провал в промышленности уже сейчас сказывается на экономике. Германия находится в технической рецессии с прошлого квартала (правда, очень мелкой — спад не превысил 0,1%). Нет никаких сомнений, что промышленный спад ударит по общему экономическому росту в союзе. По итогам 2024 года ожидается рост по еврозоне всего на 0,8%, что является одним из худших показателей с начала века. Эти предварительные прогнозы могут быть неоднократно пересмотрены в худшую сторону, если промпроизводство так и не выйдет из затянувшегося пике.
